Урал и Юра теперь породнились
В расползающемся арктическом одиночестве. Все едино:
Абсолютно монотонны поля и горы, страны и города.
Контуров и границ теперь не различить.
Дэвид Гаскойн
«Снег в Европе» — полуночная музыкальная грёза о свободе, цвете и снеге, сквозь которые уже не видны пределы и границы, сюрреалистичная на свой лад мечта. Сюрреализм для меня — не о мощных деструктивных силах подсознания, не о триумфе желания и подлинности, а о свободе и цвете, преодолевающем монохромность расчерченной рассудком повседневности. «Снег в Европе» был начат с намерением написать автобиографическую музыку, хоть я и не был уверен в своей способности писать повествующую музыку, музыку-речь. Однако непослушная и своевольная музыка быстро преодолела ограничения темы, стала антибиографической — звуковой повестью о преодолении заданности местом, временем и биографией через творческое преображение материала, в том числе, жизненного. Сказалось и мое увлечение сюрреализмом, в частности поэзией Дэвида Гаскойна и Рене Шара: в случайных, иногда абсурдных сочетаниях, которые допускает музыка, я чувствую отблески свободы и радости; умеренная, одомашненная хаотичность кажется мне вестником чудесного. Утрата имени и черт под вертикальной белой тяжестью снега открывает дорогу для неожиданного, для невозможной надежды. Согласно этой фантазии, способной посетить одинокий разум в тихую полночь, зло и несвобода всегда детерминированы, всегда лишь ещё один узелок на грандиозном полотне причин и следствий, тогда как благо, творчество и радость являются чудом и даром — даром без дарящего, даром свободной и концентрированной любви.
Юрий Виноградов
The Ural and Jura now rejoin
The furthest Arctic’s desolation. All is one;
Sheer monotone: plain, mountain; country, town:
Contours and boundaries no longer show.
David Gascoyne
«Snow in Europe» is a musical midnight dream about freedom, color and snow, through which borders and lines are no longer visible. A surreal dream. Surrealism is not about powerful destructive forces of the subconscious, not about the triumph of desire and authenticity, but about freedom and color that overcome the monochromaticity of everyday life. «Snow in Europe» began as an intention of writing autobiographical music, although I was not sure of my ability to write a narrative, «talking» music. However, disobedient and selfish music quickly shifted from the limits of this topic and became anti-biographical. It turned out to be a sonic tale of overcoming given places, time and life through an artistic shift of musical and life material. My passion for surrealism, especially for David Gascoyne and René Char’s poetry, hugely affected the outcome. Music allows random and sometimes absurd combinations, in which I feel reflections of freedom and joy. Moderate and domesticated randomness seems to me a herald of miraculous. The loss of names and features under a vertical white weight of snow opens a path for unexpected, for an impossible hope. According to this fantasy, capable of visiting a lonely mind at a quiet midnight, evil and lack of freedom are always determined. There is always just one more knot on the grand canvas of causes and effects, while good, creativity and joy are a miracle and a gift — a gift without a giver, a gift of free and concentrated love.
Yuri Vinogradov